Физиология зависимости

Для начала напомним, что связь между нейронами осуществляется в местах контактов их отростков: аксон каждого нейрона соединён с дендритами соседнего, а его собственные дендриты соединены с аксоном предыдущего нейрона. Сигнал проходит через синапсы, каждый из которых имеет синаптическую щель. Каждый нервный импульс несёт некий потенциал действия, но не каждый проходит через синаптическую щель. Для прохождения «таможни» необходим посредник, проводник, который подтвердит полномочия сигнала и поможет с визой, причём для каждого сигнала свой собственный, который проведет нервный импульс через синаптическую щель, а сам потом или вернётся назад, в везикулы, или разрушится по дороге. Такими проводниками служат нейромедиаторы. Сегодня известно более 50 таких веществ из разных групп, которые находятся в депонированном виде на кончиках дендритов и аксонов.

Для примера рассмотрим дофаминовый синапс, который, как известно несёт импульс удовольствия. Как он передаётся? Для условного примера предположим, что максимальное количество молекул дофамина и воспринимающих их рецепторов 10 штук. Допустим, по нейронной цепи идёт импульс радости. В этом случае в синаптическую щель из депо-везикулы выходит 8 молекул дофамина, которые воспринимаются вторым нейроном на восьми рецепторах. И в принимающем сигнал нейроне происходит его расшифровка, определяется, что заполнение рецепторов на 80% соответствует радости, диспетчер даёт «добро» на его дальнейшее движение. Допустим теперь, что по нейронной сети идёт сигнал спокойствия. Первый нейрон выбрасывает 5 молекул дофамина, они воспринимаются пятью рецепторами принимающего нейрона, в котором специальная комиссия определяет 50% заполненность рецепторного потенциала и регистрирует импульс спокойствия, 20% — импульс печали и т.д. Таким образом, интенсивность нервного импульса определяется количеством попавшего в синаптическую щель нейромедиатора.

Подобным образом работают все мозговые функции: прямая зависимость от количества тех или иных нейромедиаторов в синаптических щелях. Дофаминергическая система отвечает ещё за систему позитивного подкрепления, требует повторения испытанного удовольствия. В формировании зависимости участвуют и серотонинергические системы, и системы опиоидных пептидов-эндорфинов, ГАМКергические и некоторые другие. Можно сказать, что наши эмоции и состояние, вся наша жизнь зависят только от концентрации тех или иных нейромедиаторов в наших мозговых синаптических щелях.

Подобным образом работают и серотониновые, и эндорфиновые синапсы. Именно эти системы – дофаминергическая, серотонинергическая и эндорфинергическая напрямую связаны с настроением и психо-эмоциональным состоянием человека. Играет роль также тормозная ГАМКергическая система. И именно с балансом концентраций в синаптических щелях этих четырёх нейромедиаторов в мозгу связана любовь или ненависть, радость или печаль, восторг или разочарование, экстаз или депрессия, работоспособность или апатия – словом, весь спектр человеческих чувств, а мы качестве примера привели полярные состояния, зависит только от того, сколько в данный конкретный момент в парадигме «здесь и сейчас» у данного человека концентрация этих трёх веществ.

Если начать принудительную химическую стимуляцию мозга психо-активными веществами (ПАВ), в первую очередь, алкоголем, происходит следующее. Алкоголь химически «выжимает» все молекулы дофамина из депо. Их гораздо больше десяти, они занимают все десять имеющихся рецепторов, и вуаля! Та самая, искомая эйфория и радость! Пока человек кайфует и наслаждается, на кончиках постсинапических дендритов у него гуляет «бездомный» дофамин. Десятки выброшенных без надобности из своих пресинаптических везикул молекул дофамина гуляют в постсинапическом пространстве и не могут найти себе пристанище-рецептор, все заняты. И происходит процесс, названный позитивной регуляцией рецепторов, они начинают увеличиваться, разрастаться в количестве. Новые порции ПАВ дают ещё больше дофамина, рецепторы продолжают нарастать и перераспределяться, а у человека этот период назван «медовым месяцем» с алкоголем – он только кайфует и блаженствует, наивно полагая, что так будет всегда. Но Природа жестоко мстит. Допустим, в процессе алкоголизации образовалось ещё 10 дополнительных рецепторов. Допустим также, что человек выпил прежнюю дозу алкоголя, которая «выдавила» по-прежнему 10 молекул дофамина. Но количество рецепторов у второго нейрона уже вдвое больше, и 10 молекул дофамина заполняют теперь только 50% рецепторов, и, соответственно, выполняют импульс спокойствия. Это называется изменением первоначального эффекта, происходит понижение эйфории, а со временем – полное её исчезновение. Что делает человек? Бросает пить, раз нет эйфории? Отнюдь. Он увеличивает дозы, на какое-то время пролонгируя эффект, но вместо радости и эйфории лезет агрессия и гнев. Бросить пить уже очень сложно. Ведь если алкоголя нет вообще, то первый нейрон выпускает только свои 5 молекул дофамина, которые до зависимости давали импульс спокойствия, занимая 50% рецепторного поля, а теперь занимают только 25%, что уже соответствует сигналу грусти. И здесь наступает ситуация, когда человек становится вынужден пить, чтобы не страдать. Если раньше в трезвом состоянии человек чувствовал себя спокойно и выпивал для радости и удовольствия, то теперь он в трезвом состоянии чувствует себя депрессивно и пьёт для облегчения, алкоголь становится необходимостью. Формируется стиль пития, питейные ритуалы. А дальше – сколько хватит сил у соматики, ведь нет ни одного органа в организме, который не страдал бы от алкоголя, однако здесь мы рассматриваем только те процессы, которые происходят непосредственно в мозге.— Итак, если на этом этапе человек по тем или иным причинам бросит пить, что произойдёт? В течение приблизительно 11 месяцев полной трезвости примерно половина вновь образованных рецепторов «законсервируются» и инактивируются, в течение 3-5 лет произойдёт полная консервация ненужных рецепторов, и нервная система восстановит свою прежнюю функциональность и способность нормально работать без алкоголя. Одна беда – сколько бы лет человек не воздерживался, достаточно одной пьянки, чтобы произошла моментальная расконсервация всех дополнительных рецепторов, и нервная система почти сразу возвращается в то состояние, при котором была до прекращения употребления. И никогда такой человек не сможет контроль восстановить, не сможет выпивать дозированно.

Таким образом, алкоголизм, как и наркомания, с биохимической точки зрения является нарушение системы передачи нервных импульсов определёнными нейромедиаторами.

Если прекратить употребление вообще, наступит ли выздоровление? Смотря понимать под этим словом. По определению «болезнь – это состояние организма, выраженное в нарушении его нормальной жизнедеятельности, продолжительности жизни, и его способности поддерживать свой гомеостаз». Является ли неспособность контролировано пить нарушением нормальной жизнедеятельности организма? Ведь Природой не предусмотрено, чтобы человек вливал в себя алкоголь, она дала нам эндогенный алкоголь, который нужен, а экзогенный алкоголь – протоплазматический яд. Если человек не может контролировано употреблять яд, болен ли он?

Таким образом, алкоголизм – есть такое нарушение нервной системы, при котором она не может нормально функционировать без алкоголя, из-за чего человек НЕ МОЖЕТ НЕ ПИТЬ! И излечением является восстановление способности организма нормально функционировать в трезвом состоянии. При этом не следует забывать, что кроме биохимической составляющей алкоголизма существует ещё психологическая, из-за которой при стрессе человек не способен обходиться без алкоголя на психологическом уровне. Психологическая составляющая, в отличие от биологической, сама со сроком трезвости не уходит, необходима психотерапия.

Для примера рассмотрим дофаминовый синапс, который, как известно несёт импульс удовольствия. Как он передаётся? Для условного примера предположим, что максимальное количество молекул дофамина и воспринимающих их рецепторов 10 штук. Допустим, по нейронной цепи идёт импульс радости. В этом случае в синаптическую щель из депо-везикулы выходит 8 молекул дофамина, которые воспринимаются вторым нейроном на восьми рецепторах. И в принимающем сигнал нейроне происходит его расшифровка, определяется, что заполнение рецепторов на 80% соответствует радости, диспетчер даёт «добро» на его дальнейшее движение. Допустим теперь, что по нейронной сети идёт сигнал спокойствия. Первый нейрон выбрасывает 5 молекул дофамина, они воспринимаются пятью рецепторами принимающего нейрона, в котором специальная комиссия определяет 50% заполненность рецепторного потенциала и регистрирует импульс спокойствия, 20% — импульс печали и т.д. Таким образом, интенсивность нервного импульса определяется количеством попавшего в синаптическую щель нейромедиатора.

Подобным образом работают все мозговые функции: прямая зависимость от количества тех или иных нейромедиаторов в синаптических щелях. Дофаминергическая система отвечает ещё за систему позитивного подкрепления, требует повторения испытанного удовольствия. В формировании зависимости участвуют и серотонинергические системы, и системы опиоидных пептидов-эндорфинов, ГАМКергические и некоторые другие. Можно сказать, что наши эмоции и состояние, вся наша жизнь зависят только от концентрации тех или иных нейромедиаторов в наших мозговых синаптических щелях.

Подобным образом работают и серотониновые, и эндорфиновые синапсы. Именно эти системы – дофаминергическая, серотонинергическая и эндорфинергическая напрямую связаны с настроением и психо-эмоциональным состоянием человека. Играет роль также тормозная ГАМКергическая система. И именно с балансом концентраций в синаптических щелях этих четырёх нейромедиаторов в мозгу связана любовь или ненависть, радость или печаль, восторг или разочарование, экстаз или депрессия, работоспособность или апатия – словом, весь спектр человеческих чувств, а мы качестве примера привели полярные состояния, зависит только от того, сколько в данный конкретный момент в парадигме «здесь и сейчас» у данного человека концентрация этих трёх веществ.

Если начать принудительную химическую стимуляцию мозга психо-активными веществами (ПАВ), в первую очередь, алкоголем, происходит следующее. Алкоголь химически «выжимает» все молекулы дофамина из депо. Их гораздо больше десяти, они занимают все десять имеющихся рецепторов, и вуаля! Та самая, искомая эйфория и радость! Пока человек кайфует и наслаждается, на кончиках постсинапических дендритов у него гуляет «бездомный» дофамин. Десятки выброшенных без надобности из своих пресинаптических везикул молекул дофамина гуляют в постсинапическом пространстве и не могут найти себе пристанище-рецептор, все заняты. И происходит процесс, названный позитивной регуляцией рецепторов, они начинают увеличиваться, разрастаться в количестве. Новые порции ПАВ дают ещё больше дофамина, рецепторы продолжают нарастать и перераспределяться, а у человека этот период назван «медовым месяцем» с алкоголем – он только кайфует и блаженствует, наивно полагая, что так будет всегда. Но Природа жестоко мстит. Допустим, в процессе алкоголизации образовалось ещё 10 дополнительных рецепторов. Допустим также, что человек выпил прежнюю дозу алкоголя, которая «выдавила» по-прежнему 10 молекул дофамина. Но количество рецепторов у второго нейрона уже вдвое больше, и 10 молекул дофамина заполняют теперь только 50% рецепторов, и, соответственно, выполняют импульс спокойствия. Это называется изменением первоначального эффекта, происходит понижение эйфории, а со временем – полное её исчезновение. Что делает человек? Бросает пить, раз нет эйфории? Отнюдь. Он увеличивает дозы, на какое-то время пролонгируя эффект, но вместо радости и эйфории лезет агрессия и гнев. Бросить пить уже очень сложно. Ведь если алкоголя нет вообще, то первый нейрон выпускает только свои 5 молекул дофамина, которые до зависимости давали импульс спокойствия, занимая 50% рецепторного поля, а теперь занимают только 25%, что уже соответствует сигналу грусти. И здесь наступает ситуация, когда человек становится вынужден пить, чтобы не страдать. Если раньше в трезвом состоянии человек чувствовал себя спокойно и выпивал для радости и удовольствия, то теперь он в трезвом состоянии чувствует себя депрессивно и пьёт для облегчения, алкоголь становится необходимостью. Формируется стиль пития, питейные ритуалы. А дальше – сколько хватит сил у соматики, ведь нет ни одного органа в организме, который не страдал бы от алкоголя, однако здесь мы рассматриваем только те процессы, которые происходят непосредственно в мозге.— Итак, если на этом этапе человек по тем или иным причинам бросит пить, что произойдёт? В течение приблизительно 11 месяцев полной трезвости примерно половина вновь образованных рецепторов «законсервируются» и инактивируются, в течение 3-5 лет произойдёт полная консервация ненужных рецепторов, и нервная система восстановит свою прежнюю функциональность и способность нормально работать без алкоголя. Одна беда – сколько бы лет человек не воздерживался, достаточно одной пьянки, чтобы произошла моментальная расконсервация всех дополнительных рецепторов, и нервная система почти сразу возвращается в то состояние, при котором была до прекращения употребления. И никогда такой человек не сможет контроль восстановить, не сможет выпивать дозированно.

Таким образом, алкоголизм, как и наркомания, с биохимической точки зрения является нарушение системы передачи нервных импульсов определёнными нейромедиаторами.

Если прекратить употребление вообще, наступит ли выздоровление? Смотря понимать под этим словом. По определению «болезнь – это состояние организма, выраженное в нарушении его нормальной жизнедеятельности, продолжительности жизни, и его способности поддерживать свой гомеостаз». Является ли неспособность контролировано пить нарушением нормальной жизнедеятельности организма? Ведь Природой не предусмотрено, чтобы человек вливал в себя алкоголь, она дала нам эндогенный алкоголь, который нужен, а экзогенный алкоголь – протоплазматический яд. Если человек не может контролировано употреблять яд, болен ли он?

Таким образом, алкоголизм – есть такое нарушение нервной системы, при котором она не может нормально функционировать без алкоголя, из-за чего человек НЕ МОЖЕТ НЕ ПИТЬ! И излечением является восстановление способности организма нормально функционировать в трезвом состоянии. При этом не следует забывать, что кроме биохимической составляющей алкоголизма существует ещё психологическая, из-за которой при стрессе человек не способен обходиться без алкоголя на психологическом уровне. Психологическая составляющая, в отличие от биологической, сама со сроком трезвости не уходит, необходима психотерапия.